Иван Иванович Артоболевский, один из выдающихся советскиъ ученых  (1905–1977) – академик АН СССР, советский механик и теоретик машиностроения, один из трех русских лауреатов Золотой медали им. Джеймса Уатта – аналога Нобелевской премии в области инженерной деятельности. Желающие могут открыть Большую советскую энциклопедию и посмотреть, кто это такой.

Большинство настоящих, великих советских ученых, тех самых, которые построили советскую науку и промышленность, чаще всего весьма далеки от «пролетарского» идеала. Вся эта промышленность и наука не вылупилась из костра революции, а была продолжением и иногда даже просто выжившим и процветшим отростком культуры, науки, образования «царской» России^[1].

Тем не менее история академика Артоболевского удивительна.

В юности Иван Артоболевский, сын, как говорили тогда, «попа-лишенца», был вынужден совмещать формальное обучение в трудовой школе с попытками заработать денег семье на жизнь. А позже этому способному и усердному молодому человеку не давали поступить в институт. Потому что его отец был священником, да еще и известным твердостью своих убеждений. А когда все-таки будущему ученому дали разрешение поступать в вуз – стали устраивать для него отдельное испытание, завышая количество баллов, которые нужно было получить на экзаменах… «Духовное происхождение» создавало большие проблемы в тяжелые 1920-е годы. И при всем при этом воспоминания советского академика буквально пронизаны теплой благодарностью своему отцу-священнику. Ведь именно отец занимался воспитанием будущего ученого. Отец был его первым и главным учителем, отец продолжал заниматься с мальчиком во все время его взросления.

Вообще среди советских ученых немало детей священников. Некоторые из них были лидерами ведущих советских научных школ. Например, поповичи-академики братья Николай Николаевич и Михаил Николаевич Боголюбовы, академики И.М. Виноградов (директор Математического института им. В.А. Стеклова АН СССР), В.И. Смирнов (тоже математик), А.А. Благонравов (директор Института машиноведения АН СССР).

Но советский академик Иван Иванович Артоболевский был не только сыном протоиерея, но и сыном новомученика. Ведь отец этого советского ученого – святой Иоанн Артоболевский^[2].

22 января 1938 года арестован и заключён в Таганскую тюрьму в Москве. Обвинён в том, что в кругу своих единомышленников говорил: «Никогда ещё в истории так не страдал наш русский народ, как сейчас. Но что делать? Наш русский народ — православный богоносец. Придет время, он покажет свою силу и свергнет безбожное иго силой Божией». 14 февраля Тройка НКВД приговорила его к расстрелу. 17 февраля 1938 года был расстрелян и погребён в общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.

Прославлен в сонме новомучеников Российских на юбилейном Архиерейском соборе Русской православной церкви в августе 2000 года.

Житие сщмч. Иоанна Артоболевского

Водоворот революции закрутил этих школьников всего через несколько лет после проповеди отца Иоанна. Наверное, сумели сохранить веру или хотя бы просто человечность только те, у кого было это «определенное и ясное мировоззрение»…

Школа и родители

В проповеди, названной «Печаль школы», отец Иоанн Артоболевский говорит о проблемах, «болезнях» школы. И одно из главных средств «уврачевания» образовательной системы будущий новомученик видит «в тесном, любовном и живом объединении христианской семьи, христианского общества и школы»^[5]. Это тем паче странно, что семья-то и сама больна, и общество – тоже больно, как об этом говорит все тот же отец Иоанн Артоболевский. Но сама по себе школа ничего не может сделать без сотрудничества, соработничества с родителями.

Это «лекарство», предложенное отцом Иоанном, – не его собственное изобретение. Именно таким видом лечения начали исправлять сложившуюся систему образования другие новомученики Российские. Начатая императором Николаем II образовательная реформа первым пунктом поставила «сближение семьи и школы»^[6]. Государь напоминал родителям, что именно они «ближайшим образом обязаны пещись о своих детях»^[7].

Разбудить в родителях родителей.

Помочь родителям увидеть всю значимость семьи в жизни ребенка.

Соединить святоотеческое учение о главенстве родителей в жизни детей с практикой системного образования.

Все эти идеи были восприняты многими и многими будущими новомучениками и исповедниками. Например, митрополит Владимир Киевский и Галицкий призывал родителей активно участвовать в образовательном процессе, мало того – руководить воспитанием и обучением своих детей: «Родителям даровал Он <Бог> детей, и от них прежде всего Он потребует их обратно. Поэтому они – первые и главные воспитатели своих детей: священники же и учители – только их помощники в деле этого воспитания»^[8].

А отец Иоанн Артоболевский на своем «маленьком месте» преподавателя Закона Божия, на месте священника с такими же словами обращался к своим коллегам-учителям, к родителям своих учеников. По словам будущего новомученика, «истинные отношения между семьею, обществом и школою – это отношение матери к своему детищу, ибо и школа – порождение, детище общества»^[9]. Отец Иоанн считал, что для выполнения великой задачи воспитания детей необходимо объединение семьи и школы, единение самое тесное, основанное на взаимной любви. Одну из своих проповедей отец Иоанн так и назвал: «Школа, семья и общество»^[10]. Вновь и вновь отец будущего академика призывает к «мирному сотрудничеству» семьи и школы «в великом деле воспитания»^[11]. Но в этом союзе семьи и школы должна быть еще одна сторона, без содействия которой, по мысли протоиерея Иоанна Артоболевского, достижение поставленных педагогических задач невозможно: «Ни вы, ни мы не могли бы успешно совершить этого дела (дела воспитания человеческой личности. – А.С.), если бы Господь Бог не благословил его и Своею всесильною помощью не содействовал нам… Мы знаем, что “насаждающий и поливающий есть ничто, а все Бог возращающий”. Этого всесильного содействия, этой благодатной помощи и испросим себе сейчас – в предстоящей нам молитве»^[12].

Школа должна признать свою «немощь» и призвать родителей и общество позаботиться о ней. И этот союз школы, родителей и общества также, в свою очередь, признавая свою неспособность к подлинному образованию детей, призывает на помощь Бога.

Получается, что в основании такой педагогики – единение семьи и школы. И признание ограниченности своих возможностей – в обращении к Богу.

Воспитание детей – великое дело всей жизни родителей

«Я говорю про великое – едва ли не самое великое в нашей жизни – дело воспитания и про наше отношение к этому делу. “Дело воспитания”!.. Не являются ли теперь для многих чуждыми эти слова, когда и самое рождение детей встречается теперь не как благословение неба, не с слезами радости, а с искривленною улыбкой недовольства и неразумными словами ропота.

Вот почему мы с легким сердцем готовы возложить всецело дело воспитания от самой колыбели на чужие плечи, как будто труд наемника способен когда-нибудь заменить ласки матери или благоразумное руководство отца.

В лучшем случае, принимая этот труд на себя, мы всеми силами стараемся облегчить его для себя; мы страшно боимся сделать из него подлинный и действительно достойный подвиг жизни и вовсе не желаем, чтобы им нарушалось обычное греховное, исполненное себялюбия течение нашей жизни. И в этих целях мы прибегаем к излюбленному с давних пор, обычному средству – учить и воспитывать словами, а не делом, не живым примером своей жизни»^[14].

Воспитание детей – дело родителей.

Не пытаться переложить это дело на чужие плечи, а самим заниматься своими детьми.

Не словами только учить, но делами, жизнью. Создать в своей собственной семье «воспитывающую» среду. Отец Иоанн Артоболевский употребляет здесь такие слова, как «течение жизни», «духовная атмосфера», явления «обихода жизни», это «все отношения наши к ближним», это «впечатления», под влиянием которых оказываются дети, это те «начала», на которых строится жизнь^[15].

Именно так отец Иоанн и строил свой собственный дом. Он жил так, общался так, чтобы дети вообще его видели и чтобы своей жизнью хотя бы не навредить своим детям… Гости отца Иоанна были такими людьми, с которыми можно было говорить при детях. И отец Иоанн сажал своих малышей за один стол со своими гостями, со своими друзьями. Он при детях спорил с братьями жены, священниками, о литературе, при детях обсуждал русскую историю с В.О. Ключевским, при детях до самой ночи засиживался со своими учениками, среди которых были, например, будущие академики братья Сергей и Николай Вавиловы, и с преподавателями Коммерческого училища, а потом Сельскохозяйственного института, среди которых были ученые с мировым именем. Отец Иоанн Артоболевский собирал в своем доме такие книги, с которыми полезно было бы познакомиться детям. И держал свою библиотеку открытой для каждого ребенка. Все, что происходило в доме Артоболевских, отец Иоанн строил с учетом «педагогического эффекта».

Отец Иоанн не был «теоретиком». Он призывал свою паству исправлять «течение своей жизни» ради воспитания детей – и начинал он с того, что строил жизнь собственной семьи. А это построение своей семьи он начинал с построения самого себя.

«Воспитывая детей, мы должны неустанно и сами воспитываться, то есть стремиться искоренить из строя и обихода своей внутренней и внешней жизни все то, что способно искажать или затемнять те светлые и высокие идеалы, к которым мы так усердно призываем воспитываемых»^[16].

В доме отца Иоанна Артоболевского воспитание детей было неотъемлемой частью самовоспитания, самообразования родителей.

Кажется, что с таким подходом жизнь родителей оказывается чем-то вроде театральной постановки во имя педагогических задач. Но нет, у отца Иоанна все получалось органично, естественно. Он по-настоящему пытался сам жить именно так, как он учил жить своих детей.

Отец Иоанн призывал родителей уходить от фарисейского учительства, позерства перед собственными детьми:

«Нет, мы не должны бояться выносить наружу нашу слабость, наши мучительные сомнения, нашу борьбу душевную. Будем правдивы! Доверие детей подрывается прежде всего нашей неискренностью, неправдивостью. Если только искренни мы в нашей слабости, в наших сомнениях, если мы тяготимся ими и жаждем веры – дети скорее поймут и больше полюбят нас в нашей слабости, в наших сомнениях, чем в нашей неправде»^[17].

Именно искреннее и сильное стремление – «жажда» – к истине, к Богу, действительное выстраивание всей жизни своей в соответствии с теми ценностями, которые декларируются перед детьми, позволяет родителям воспитывать детей течением жизни своего дома.

Художник как педагогическая категория

Мы бегаем из одной школы в другую. Наших детей учат многие воспитатели, учителя. Учат многим предметам. Получается много маленьких красивых и не очень красивых кусочков, из которых должно сложиться «образование ребенка». Да еще и гармоничное. Целостное. Как этого добиться? Отец Иоанн говорил о важности союза семьи и школы. Но этого недостаточно. Нужен единый руководитель этого процесса. Отец Иоанн назвал такого руководителя художником.

«При хорошей мозаичной работе отдельные камешки различной окраски полагаются так, чтобы совокупность их составляла цельное живое изображение. Полагая их в известном порядке, художник ни на минуту не забывает своей задачи – дать яркое и живое изображение. Различные научные дисциплины школы что камни в мозаике, но как закладывала эти камни школа? Всегда ли можно было различить здесь единство плана, общность стремлений, ясное сознание последней цели и задачи науки? Каждый закладывал камень на свой страх, нередко преувеличивая его значение на общем фоне рисунка, нередко вытесняя им другие не менее необходимые камни для целостности изображения. Могло ли быть здесь гармоничное и целостное развитие личности?»^[18].

Задача – гармоничное и целостное развитие личности.

Для этого нужно объединить все элементы воспитания и обучения в единый целостный процесс.

Необходим художник, который творчески и с любовью соединит разрозненные фрагменты в соответствии с осознанным замыслом. Необходим руководитель всего процесса образования, который будет соединять все камни мозаики воспитания-обучения в единый процесс. Тот, кто поведет ребенка по жизни от рождения в младенчество, от школы к школе, от учителя к учителю, через мультики и фильмы, через культуры и в Культуру, к традициям, к образованию, к вере. Тот, кто обустроит место жизни ребенка – родной дом, общение внутри родного дома – в соответствии с определенным замыслом. Тот, кто будет устраивать не маленький кусочек жизни, но все, что как-то может повлиять на ребенка. Тот, кто творчески, заботливо, с любовью к этому конкретному малышу аккуратно поведет в конкретную сторону…

В нынешней педагогике есть учитель, есть ученик, есть методики, есть учебники – нет только этого художника, нет единого руководителя. Отец Иоанн Артоболевский призывает родителей стать такими руководителями для своих детей. Именно родители, не перекладывая своих обязанностей на чужие плечи, должны сделать воспитание детей подвигом всей своей жизни.

Царь-мученик называл эту обязанность родителей «попечением» о детях. Святитель Иоанн Златоуст называл это родительским «промышлением». Художник, заботник, попечитель, промысленник, любящий руководитель… Как бы мы ни называли эту роль, мы можем сказать об одном: в обучении-воспитании наших детей нет такого человека. Потому что мы, как и слушатели проповедей отца Иоанна Артоболевского, продолжаем перекладывать воспитание своих детей на чужие плечи. Потому что мы всячески стараемся облегчить для себя свой родительский труд. Не пытаемся исправлять течение свой жизни – а только учим словами, болтовней, нравоучениями, которые могут быть «правильными», но очень далекими от нашей собственной жизни.

***

• Отец Иоанн любил «копаться в саду» и пытался приучить к этому детей. Но у него не получилось: дети так и не приобщились к этому делу. Отец их не стал заставлять.
• Отец Иоанн сам занимался с детьми Законом Божиим, хотя в гимназии этот предмет преподавал хороший, образованный священник.
• Отец Иоанн брал детей с собой на богослужения – несмотря на то, что ему, как священнику, следить за детьми во время службы было совсем не просто.
• Когда дети были маленькими, отец Иоанн с ними очень много занимался. Когда дети становились взрослыми, он уже не учил их – но был готов всегда ответить на их вопросы.

Судьба его детей сложилась очень по-разному. Это тоже отдельная история. Скажем о том, что его сын-академик всю жизнь с большой теплотой и благодарностью вспоминал своего отца, расстрелянного как враг народа. Жизнь этого советского ученого была непростой, но он всегда стремился к Церкви, участвовал в богослужениях, даже когда почти не оставалось открытых храмов. И тогда, когда дети отрекались от своих отцов – врагов народа, дети отца Иоанна продолжали чтить и своего гонимого отца, и его веру…

Вот такая живая история. Вот такое «житие» – жизнь обычного человека, жизнь обычного священника, жизнь обычного отца. Не высокий пьедестал, от сияния которого становится страшно, не недосягаемый идеал сверхчеловека, а просто жизнь, искренняя жизнь, честная.

Это о том, как человек старался. Как пытался. Как связывал свое слово со своей жизнью. Это о том, как один папа, занятой папа, посчитал рождение детей «благословением неба». Это о том, как один папа, у которого было не меньше трех «работ», занимался со своими детьми.

Это все о нас, о нашей жизни, о нашем отношении к нашим детям. О том, каким это отношение может быть.