В наследии русского писателя и поэта Владимира Алексеевича Солоухина есть книга, которая необходима нашим старшеклассникам для чтения не меньше, чем творения классиков – роман-эссе “Последняя ступень”.
Содержание книги – история пробуждения души нашего современника и его преображение из “советского человека” в человека истинно русского, стряхнувшего обман и морок, исполненного зрячей любви к России и ненависти к её врагам.
Писатель приводит в книге воспоминания первого советского коменданта Московского кремля о том, как 1 мая 1918 года в Кремле был низвергнут памятник-крест, воздвигнутый на месте убийства великого князя Сергея Александровича.
“Когда я подошёл, Ильич приветливо поздоровался со мной, поздравил с праздником, а потом внезапно шутливо погрозил пальцем:
– Хорошо, батенька, всё хорошо, а вот это безобразие так и не убрали. Это не хорошо, – и указал на памятник.
Я сокрушённо вздохнул:
– Правильно, – говорю, – Владимир Ильич, не убрал, не успел, рабочих рук не хватило.
– Ишь ты, нашёл причину! Так говорите, рабочих рук не хватило? Ну, для этого дела рабочие руки найдутся хоть сейчас. Как, товарищи? – обратился Ильич к окружающим. Со всех сторон его поддержали дружные голоса.
– Видите? А вы говорите, рабочих рук нет. Ну-ка, пока есть время до демонстрации, тащите верёвки.
Я мигом сбегал в комендатуру и принёс верёвки. Владимир Ильич ловко сделал петлю и накинул на памятник. Взялись за дело все, и вскоре памятник был опутан верёвками со всех сторон.
– А ну, дружно! – задорно командовал Владимир Ильич.
Ленин, Свердлов, Аванесов, Смидович, другие члены ВЦИК и Совнаркома и сотрудники немногочисленного правительственного аппарата впряглись в верёвки, налегли, дёрнули, и памятник рухнул на булыжник.
– Долой его с глаз, на свалку! – продолжал распоряжаться Владимир Ильич.
Десятки рук подхватили верёвки, и памятник загремел по булыжнику к Тайницкому саду. Владимир Ильич вообще терпеть не мог памятников царям, великим князьям, всяким прославленным при царе генералам”…
Отправление на свалку православного креста было в жизни Ленина не первым. Ещё будучи мальчиком-гимназистом, он сорвал с себя и бросил в мусор крест, с которым был крещён. Этот акт инициации-антикрещения ознаменовал преображение Володи Ульянова в Ленина…
Радостно низвергнутый в Кремле крест, исполненный по проекту В. Васнецова, открыл собою длинную череду русских памятников, уничтоженных советскими властями. Первомайское хулиганство нерусских “вождей” в сердце России творилось ими как бы “на законном основании”. За неделю до Первомая 1918 года был издан декрет “О памятниках республики”. Его полное наименование: “О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской Социалистической Революции”. После захвата власти в России большевиками т.н. “ленинские декреты” заменили собою законодательство. Многотомные собрания законов Российской Империи сгорели в “голландках” и “буржуйках”. Юриспруденция и сам человек как её субъект перестали существовать. Ленин и ленинцы установленный ими режим правления называли “диктатура пролетариата”, “военный коммунизм”, “красный террор” – применительно к “своеобразию текущего момента”, но неизменной оставалась официальная вывеска – “Советы”, декоративное народоправство с русским человеком “из крестьян” во главе – Калининым. Он и Ленин подписывали декреты, представляя законодательную и исполнительную власть, при этом обе ветви власти исполняли волю Партии, а Партия – волю Ленина.
На исходе 1917 года сопровождавшая октябрьский переворот вакханалия грабежей и хулиганских насилий над “буржуями” была новой властью решительно пресечена. Разумеется, не из жалости к “буржуям”, но ради порядка. Этот порядок, построенный на тотальном насилии, был положен Лениным в основание созданного им на месте исторической России государства, названного “советским”. Ленин говорил: “На Россию нам наплевать”. Соратники Ленина поначалу не надеялись, что им удастся удержать власть над народом огромной страны, думали, захватив государственные, церковные, общественные и частные богатства, разъехаться с ними по европам и америкам, чтобы там на виллах и океанских яхтах “делать революцию”. Но Россия оказалась для них неожиданно лёгкой добычей. Сказалась разобщённость и неорганизованность сил, потенциально способных оказать сопротивление террору и организованному голоду. Ленин заставил своих соратников вцепиться в “эту страну” мёртвой хваткой, заразив их своим стремлением строить коммунизм “здесь и сейчас”, “любой ценой”. Он стремился поставить природные и людские ресурсы России на службу “мировой революции”. Укрывшаяся за неприступными кремлёвскими стенами и штыками латышей новая власть правила покорённой страной уверенно и жестоко.
Ленин замахнулся на строительство нового мира “с чистого листа” в великой стране, прошлое которой было ему ненавистно. Была насильственно разорвана связь времён. Ради этого и был затеян снос монументов, которые олицетворяли верность русских людей Церкви и Родине. За кремлёвским памятником-крестом вскоре был “отправлен на свалку” памятник любимого народом генерала М. Д. Скобелева. В том же году пошли под снос памятники императорам Александру II и Александру III. Тогда же монументы русской славы стали крушить по всему лицу Русской земли. Уничтожали не только память о царях и героях. На местах разграбленных церквей, часовен и монастырей, которыми издревле украшалась Русская земля, на десятки лет возникала мерзость запустения.
Ленин и ленинцы знали, что страна – это не только территория и население. Воинствующие материалисты, они понимали значение более высокого плана бытия, где памятники как посланцы Вечности свидетельствуют о славе и святости. Их уничтожение должно было лишить народ памяти и самосознания, переделать его в покорный и послушный русофобам-христоненавистникам человеческий материал. Об этой идеологии задолго до “великого Октября” Ф. М. Достоевский говорил в “Дневнике писателя”: “Надобно, чтобы такой народ, как наш, не имел истории, а то, что имел под видом истории, должно быть с отвращением забыто им, всё целиком”. Этой цели и призван был служить ленинский план монументальной пропаганды.
Национальная Россия была объявлена исчезнувшей, а русская история, соответственно, законченной, как некогда история Византии, завоёванной османами. И подобно завоевателям Византии, назвавших древние греческие города турецкими именами, покорители России большевики немедленно начали заменять исконные названия русских городов своими партийными кличками. По всей стране милые русским сердцам родные улицы превратились в Коммунистические, Краснопролетарские и Шарикоподшипниковские, стали называться именами “вождей”, иностранных революционеров и российских “борцов с царизмом”. Ленин утверждал, что чем более русский человек говорит о себе как о русском, тем более он черносотенец (православный патриот). Это слово вызывало огромную ярость. С момента захвата власти им были отданы тысячи распоряжений. В них поражает частота употребления слова “расстрелять”. “Расстреливайте всех и за всё”, – пишет он. По определению подлежали тотальному уничтожению кадровое офицерство и духовенство как носители национального самосознания.
Вплоть до конца советского режима официальная пропаганда долбила: “Мы родом из Октября”, и поколение за поколением вырастали люди, не укоренённые в отечественной культуре, люди не знающие ни Церкви, ни русской истории, да и советская история постоянно переписывалась. Ленинская монументальная пропаганда жила и действовала, пока существовал советский режим, вырождаясь вместе с ним. Его изначальная пассионарность, неотделимая от личности Ленина, пережила вождя ненадолго, но в фарсовом исполнении возродилась в относительно короткий период хрущёвского правления. Тогда же подняла голову и красная русофобия, поджавшая было хвост при Сталине. И именно в хрущёвско-брежневские годы советская пропаганда сделала Ленина подобием языческого божества, требующего ритуальных поклонений, и по всей стране были воздвигнуты тысячи и тысячи его изображений. Монументальная пропаганда стала “ленинской”. Установленные по всем градам и весям России ленинские монументы ничего всерьёз не пропагандировали. Они служили знаками могущества и “вечной” власти КПСС. Теперь они служат памятниками этой власти. Главный же её памятник – гробница в сердце России, в которой явлено зрелище неблаженного успения “вождя мирового пролетариата” …
В наши дни, когда Москву наводнила монументальная пошлость, в центре столицы нетронутым остаётся место, лучшее для памятника – Лубянская площадь. Хочется верить, что Божий Промысл очистил это место и хранит его для монумента, посвящённого православным российским новомученикам и исповедникам, где у подножия Святого Креста станет семья Царственных Мучеников. Сооружение этого памятника станет знамением выздоровления нашей Родины и залогом её грядущего возрождения.
Памятник российскому императору Александру II в кремлевском Тайницком саду
Памятник российскому императору Александру III на Пречистенской набережной
Памятник генералу Михаилу Скобелеву на Тверской
Источник: http://klin-demianovo.ru